Анна Рассохина - К чему приводят девицу… Объятия дракона
– Шайнер, давай пошлем к хмару лысому клятву, которую ты дал моим родителям! Ты сделаешь меня своей прямо сегодня, и тогда я не умру в тиллритовой пещере, даже если снова окажусь там, а тебе не придется искать мои косточки. Ты сможешь легко меня найти, ведь так?
Арриен недоверчиво смотрел мне в глаза, а затем рывком притянул к себе. Прежде чем наши губы встретились, я услышала:
– Да! И пусть все идет к хмару лысому!
Наш поцелуй начался с нежных прикосновений его губ к моим, но постепенно он становился все жарче и жарче. Язык Шайнера ворвался в мой рот, переплетаясь с моим языком, прикосновения его рук к моему телу добавляли огня в ярко пылающий костер страсти. Мы целовались, позабыв обо всем на свете, мной овладела страсть и стремление узнать запретное, тайное, неизведанное наслаждение. Мое полотенце уже давно лежало на полу, и я прижималась своей грудью к телу жениха. Его нежные руки блуждали по моему телу, возбуждая еще больше, дразня, даруя неописуемое удовольствие. Жидкий огонь разливался по венам, вызывая мучительное желание.
Я нетерпеливо потянула шнуровку на брюках Арриена, он со стоном помог мне, и вот мои пальчики коснулись возбужденной мужской плоти. Это было так необычно, так волшебно, я чувствовала, как под моей рукой пульсирует кровь, горячее, напряженное естество вздрагивало под моей ладонью.
– Нилия, – шепнул Шайн, – я так больше не могу!
– Не сдерживайся, – часто дыша, ответила я.
Меня толкнули на кровать. Между нами не осталось ничего, кроме всепоглощающей, сметающей все на своем пути страсти. Все мысли улетучились из моей головы, оставив только желание, нежность, жар. Кожа мужчины скользила от пота под моими ладонями, но отпустить Шайнера я уже не могла. Его губы прочертили огненную дорожку по моей шее, опустились ниже, и я прижала голову любимого к своей обнаженной груди, а его обжигающие уста сомкнулись на чувствительной вершинке. Я невольно выгнула спину, предлагая этому невероятному мужчине всю себя. Прилив острого желания заставил меня громко застонать.
Как назло, в этот момент раздался стук в дверь.
– Пусть уходят, – выдохнула я.
– Да, – согласился мой дракон.
– Арриен, – умоляюще всхлипнула я.
– Еще немного, сладкая моя, потерпи, уже скоро…
Стук в дверь повторился.
– Гр-р-р, – рыкнул мужчина.
Шайнер приподнялся между моих разведенных в стороны бедер. Глаза жениха были похожи на сверкающие сапфиры, я с нежностью смотрела на этого великолепного мужчину, стоящего передо мной на коленях и готовому открыть мне новый мир чувственных наслаждений.
– Ты прекрасна! – сказал он и раздвинул мои ноги еще шире, а я, распахнув глаза, ощутила, как кончик его возбужденного естества коснулся моего потаенного места, желание стало просто невыносимым.
– Шайн! – выкрикнула я его имя и услышала вновь раздавшийся стук в дверь, который теперь не прекращался.
– Трэкс! Убью, – мрачно пообещал Арриен. – Любимая, я быстро убью пришедшего, а потом вернусь к тебе.
Я радостно закивала, но на всякий случай залезла под одеяло. Вернулся жених спустя пару лирн, одетый в брюки, а затем стал натягивать еще и рубашку. Приказал:
– Одевайся! Шекрелла сказала всем, что слышала, будто ты сманивала и уговаривала, а потом угрозой заставила Арри лететь в Облачные горы.
– Ой! – испугалась я.
Шайнер с непередаваемой нежностью посмотрел на меня и произнес:
– Да знаю я, что это не ты. Я давно пытаюсь убедить отца обратить внимание на Арри и Янирру, он считает, будто его дочь все еще маленькая девочка, а жена глупая, благовоспитанная матрона. Но нам нужно будет доказать другим, что агатовая лжет!
– Отвернись, – попросила я Арриена, а сама залилась краской.
Он улыбнулся, но исполнил мою просьбу.
В бальном зале было многолюдно, но человеком среди всех была только я одна. Шекрелла сразу же подбежала к Арриену и со слезами на глазах объявила:
– Шайн, эта человечка заставила Арри страдать! Она угрожала ей, что превратит вас всех в статуи!
От подобной лжи я даже дар речи потеряла, обиженно заморгала и бросила взгляд на собравшихся в зале. Вздрогнула, поразившись лютой ненависти, горящей в их необычных глазах. Вирт, Ремиз, Леорвиль, Тарнион, Фелларин и Рион пристально следили за мной, но неприязни в их взглядах я не заметила.
– Сын, ты все слышал? – спросил Повелитель драконов.
– Ну слышал, и что? – спокойно отозвался Шайнер и, не гладя на Шекреллу, прижал меня к себе еще крепче.
– Эта девка угрожала твоей сестре!
– Отец!
– Опомнись, сын, это же высшая целительница, ее необходимо убить!
Я снова вздрогнула, перед глазами все закружилось, и я вцепилась в рубашку Арриена так, словно тонула. Жених обнял меня двумя руками. Потом начался настоящий кошмар, что-то кричали оба Повелителя, Шайн рычал на них.
– Ты не веришь собственной дочери? – бесновался он, глядя на своего родителя.
– Эта девка ее запугала!
– Прекрати так называть мою Равную! Иначе…
– Иначе – что?
– Шайн, твой отец прав, – вмешался Сульфириус, – расстанься с ней, пока еще не поздно, поверь, так будет лучше. Как только вы соединитесь, у тебя не останется ни единого шанса на спасение. Женщины из рода мир Лоо’Эльтариусов любить не умеют, мне это известно как никому другому. Я и сыну своему то же самое говорю, только он уперся, как и ты!
Арриен не обратил на эти слова никакого внимания, он смотрел только на своего родителя.
– Отец! Я еще раз спрашиваю тебя: отчего ты не веришь своей жене и дочери, а слушаешь постороннюю шерру?
– Моя жена глупа, а дочь просто запугана, – твердо произнес Рронвин.
Они снова закричали все втроем, а у меня перед глазами все поплыло. Я отрешенно слушала, как мой дракон доказывал всем, что наблюдал за мной целый год в академии и что я попросту не умею угрожать. Но Сульфириус и Рронвин не верили ему и требовали моей смерти. Когда эта троица умолкла, чтобы перевести дыхание, послышался еще один голос:
– Повелитель Сульфириус, Повелитель Рронвин, позволено ли будет мне высказаться?
На середину зала вышел Тарнион. Шайнер нехорошо прищурился, а его отец махнул рукой и устало произнес:
– У вас есть что добавить, сударь мир Лаэртэль?
– Есть.
– Говорите!
– Сегодня утром я стал случайным свидетелем разговора между принцессой Аррибеллой и шеррой Нилией. Я отчетливо слышал, что именно ваша дочь, Повелитель Рронвин, упрашивала шерру мир Лоо’Эльтариус сопровождать ее во время полета. Говорила, что Повелительница Янирра позволила ей отправиться на воздушную прогулку, а шерра Нилия до последнего старалась образумить принцессу.
Я с искренней благодарностью посмотрела на бирюзовоглазого демона, ведь в данный момент он рисковал всем, защищая меня.
– Тарнион, ты уверен в своих словах? – спросил Сульфириус.
– Готов поклясться на нагрудном медальоне, мой Повелитель! – последовал твердый ответ.
Я посмотрела на Арриена, а он вдруг разъяренно выдал:
– Это ведь ты! – Нехорошо улыбнулся и добавил: – Надо отвечать за свои поступки, демон.
Тарнион презрительно фыркнул. Шайнер зарычал и бросился на него. В прыжке он схватил бирюзовоглазого дуайгара за шею, молниеносно прижал к стене и стал душить.
Что он творит? Я с ужасом смотрела, как Тарнион пытался вырваться из захвата Шайна. Но последний оказался намного сильнее, поэтому демон только слабо трепыхался в руках дракона.
Моя голова болела, перед глазами все кружилось. Я видела, как Арриена пытаются оттащить от мир Лаэртэля, но все совместные усилия демонов и драконов были безуспешными. Повернула голову вправо и заметила стоящего рядом Ремиза, слева от меня обнаружился Фелларин. Мужчины с тревогой следили за поединком, но от меня ни на шаг не отходили. Я прикоснулась к одному из своих обручальных узоров и обратилась к жениху: «Шайн, оставь его, пожалуйста! Пойдем в нашу спальню, мне хочется остаться с тобой наедине, иначе я умру!»
Мой дракон послушно выпустил хрипящего Тарниона и направился в мою сторону. Кругом что-то кричали разгоряченные поединком мужчины, мир Лаэртэль сидел на полу и держался за поврежденное горло, а любимый шел ко мне и смотрел только на меня. В его глазах было столько любви, нежности и страсти, что я решила, будто медленно схожу с ума, а мой организм, которого с самого утра не соизволили угостить чем-нибудь вкусным и питательным, решил, что с него потрясений хватит. Я покачнулась и потеряла сознание.
Очнувшись, увидела сидящую у своей кровати Янирру.
– Тебе хоть немного полегчало? – поинтересовалась она. – Я очень слабая целительница, а никого, кроме меня, Шайн к тебе не допустил.
Я прислушалась к своим ощущениям и ответила:
– В целом все очень неплохо, но мне нужно выпить настойку терции и хоть что-нибудь съесть.
– А для чего нужна такая настойка? – живо поинтересовалась Янирра.
